Загрузка...
Ранен любовью навеки
Урок Любви по В. Маяковскому.
Поэт
Своеобразным кодом к пониманию М-кого, которого он нам доверительно оставил, есть слова:
Грядущие люди!
Кто вы?
Вот – я ,
Весь
Боль в ушиб.
Вам завещаю я сад фруктовый
Моей великой души.
Любовь
Это я, Любовь, заставляю писать поэта удивительные по чистоте откровения раненной любовью души.
Это я заставляю его с мольбой влюбленного юноши обращаться к небу:
Всемогущий , ты выдумал пару рук, сделал,
Что у каждого есть голова,- отчего ты не выдумал,
Что было без мук целовать, целовать, целовать?!
Человек
Все творчество Маяковского проникнуто идеей человека.
Отличается предательство острым восприятием действительности, он с болью писал о страданиях людей в мире, где даже памятник Петру чувствовал себя «закованным в собственном городе» («Последняя петербуржская сказка», 1916)
Поэта (автора и героя произведения)
Отсутствие в людях человеческих чувств , власть денег и вещей, черствость и равнодушие, глухота сердец – все это было причиной трагедии поэта и его лирического героя.
Охватывает тревога за человека, он впитывает в себя все людские страдания, к нему несут свои бедные нищие, обездоленные, искалеченные – люди-маски , сгустки всех несчастий, всех трагедий.
Критик
Поэта смущает бессилие, а лучше сказать, — беспомощность («Вам хорошо, а мне с болью-то как?»), пассивность людей, которые предстали во всей своей духовной слабости. Они ждут чего-то – в то время как даже вещи взбунтовались: «Даже переулки засучились, раздирая голос, скидывать лохмотья изношенных имен». И поэт, для которого предметы быто – враги человека, вдруг задумался: «А, может быть, вещи надо любить? Может быть, у вещей душа другая?» Человеческими чувствами наделяется все видимое поэту: « У мучащихся рек на взмыленных шеях мосты заломили железные руки. Небо плачет безудержно, звонко…»
Поэт
Сила лиризма Маяковского исходит из его любви, он не мыслит себя без этого чувства – идет ли речь о возлюбленной или о всем человечестве.
На самой высокой лирической ноте завершается стихотворение «Лиличка!»: «Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг». Для стихотворения характерного то, что чувство героя на всем его протяжении выражено на высоком пределе. И если даже признать исход его трагическим, нас не может не потрясти сила любви героя – той любви, которая вопреки всем драм и трагедиям утверждает всем драм и трагедиям утверждает непобедимость жизни.
Человек
Последняя предоктябрьская поэма Маяковского — вдохновенный гимн, апофеоз Человеку. Уже здесь, за четыре года до «Необычайного приключения…», Человек — «глашатай Солнца», благословляется Солнцем, признаётся им за сына и демонстративно противопоставляется богу. Встречающиеся в поэме церковные выражения «мой Вифлеем», «моё сошествие», «Рождество Маяковского», «Вознесение Маяковского» и т. п. полемически переадресованы человеку — «Если не человечьего рожденья день, то чёрта ль, звезда, тогда ещё праздновать?!»Осознавая полноту счастья быть человеком, поэт радуется любым, даже самым простым проявлениям человеческого:
Две стороны обойдите.
В каждой
дивитесь пятилучию.
Называется «Руки».
Пара прекрасных рук!
Заметьте:
справа налево двигать могу
и слева направо.
Это всё тот же человек — из прежних стихов и поэм, могущий вместить в себя огромную любовь («Я бы всех в любви моей выкупал»), но по-прежнему незащищённый, подверженный страданиям, опутанный всё теми же бесчеловечными законами, основанными на власти золота: «Если сердце всё, то на что, на что же вас нагрёб, дорогие деньги, я?»
Критик
Трудно уйти от соблазна сопоставить романтико-философскую поэму М. Горького «Человек» (1903) и одноимённую — Маяковского. Финалы поэм сближают двух художников — таких разных по творческим принципам! — на уровне гимна человеку:
«Иду, чтобы сгореть как можно ярче и глубже осветить тьму жизни. И гибель для меня — моя награда» (М. Горький).
Сравним с В. Маяковским:
И только
боль моя
острей —
стою
огнём обвит
на несгорающем костре
немыслимой любви.
Любовь
Любовь и поэзия. Они достойны друг друга. Поэзия, освещённая любовью и любовь, вознесённая поэзией к вершинам человеческого духа. А сам человек? Готов ли он к такой высоте чувства?
А год спустя, в «Облаке в штанах» — нежное, трепетное, очищенное от сора улицы признание:
Мария!
Имя твоё я боюсь забыть,
как поэт боится забыть
какое-то
в муках рождённое слово.
Поэт
Поэт в стихотворении «Себе, любимому…» рисует образ лирического героя как существа, в котором вмещается столько любви, что силу её не измерить никакими мыслимыми мерками:
Если б быть мне косноязычным,
как Дант
или Петрарка!..
О, если б был я
тусклый,
как солнце!
Очень мне надо
сияньем моим поить
земли отощавшее лонце!
Пройду,
любовищу мою волоча…
Поклонник Маяковского
Русский критик Д. И. Писарев считал, что «лирика есть самое высокое и самое трудовое проявление искусства. Лириком имеет право быть только первоклассный гений, потому что только колоссальная личность может приносить пользу обществу обращая внимание на свою собственную частую и психическую жизнь ».
(Писарев Д.И. Соч. в 4 томах. Т.3. с. 104)
Сказанное относится к таланту В. Маяковского.